Наша беседа с северодвинцем Николаем Александровичем Тараниным - полным кавалером ордена Славы - состоялась у него дома, на Яграх, на улице Октябрьской.

В молодости энергичный, физически сильный (а это чувствовалось по всему его облику, было видно по старым фотографиям из семейного альбома), сейчас Н.А.Таранин был болен: сказывались полученные в боях две контузии и пять ранений. Раньше в Архангельской области было 12 полных кавалеров ордена Славы; в 1997 году умер друг и земляк (тоже родом с Мезени и тоже последние два десятилетия живший в Северодвинске) Иван Афанасьевич Ляпунов. Н.А.Таранин - последний из двенадцати.  Воспоминания о Великой Отечественной войне, о боевых товарищах были дороги ему и так же отчетливы, словно было это совсем недавно, а не более полувека назад.
На вопрос, помнит ли он первый день войны, Николай Александрович ответил:
- Конечно! Как не помнить?! Мы, группа шестнадцатилетних пацанов, на пароходе возвращались из Архангельска в Мезень после окончания  курсов, на которых учились специальности мастера рыбопосола. В устье Мезени пароход встал у буя и не приближался к берегу, пока прибывшие пограничники не проверили наши документы и не выполнили досмотр скромного багажа (процедура, которой раньше не было). “Да в чем же дело?”. - “Как, неужели не знаете? Началась война с Гитлером...”.
В армию семнадцатилетнего Таранина призвали 15 апреля 1942 года. По зимнику, где пешком, где на лошадях, колонна мезенских призывников за несколько дней добрались до Архангельска. На призывном пункте Николая спросили: “Ну что, в разведку пойдешь?”. - “Можно, почему не пойти”.
Так Николай Таранин оказался в разведшколе, размещавшейся тогда в центре Архангельска, в “Казармах восстания”. Учеба продолжалась довольно долго для условий военного времени - десять месяцев.
Учили владению стрелковым оружием, подрывному делу, рукопашному бою, тактике действий при переходе линии фронта, азам немецкого языка, оказанию первой медицинской помощи и другому.
В феврале 1943 года после  окончания разведшколы Таранина направили под Сталинград, на 2-й Степной фронт, во взвод разведки полка. Увы, в первом же бою, в котором ему довелось участвовать, он был ранен. И ранен-то в последний момент. Группой из четырех разведчиков (вслед за сапером, разминировавшим проход в минном поле) они удачно пересекли линию фронта, незаметно подкрались к немецким позициям, взяли “языка”- часового, иззябшего на довольно сильном морозе, и повернули обратно, но одна из пуль, посланных вдогонку спохватившимися немцами, настигла Таранина. Раненного, потерявшего возможность двигаться, товарищи вынесли его с поля боя.
Потом был госпиталь, снова фронт, снова ранения. И так до конца войны. Такова солдатская доля человека, честно исполняющего свой воинский долг. Постепенно накапливался боевой опыт.
К июлю 1944 года, когда шли упорные бои за освобождение  Польши, Николай Таранин командовал отделением  разведки. Много раз ходило его отделение за линию фронта, добывая столь нужных командованию “языков” и оперативную информацию. При этом сам Таранин проявлял подлинные мужество и героизм.
Однажды, уже в конце сентября 1944 года, в землянке разведвзвода раздался звонкий голос:
- Таранина к генералу! Срочно!
Генерал-майор, командир 47-й гвардейской дивизии, приняв рапорт разведчика, сказал:
- Хорошо воюешь, герой! Прими награды Родины!
И приколол к гимнастерке Николая сразу два ордена Славы, 3-й и  2-й степени.
В последних числах января 1945 года части 47-й гвардейской дивизии вели тяжелые наступательные бои в Германии, в районе города Шнайдемюля, готовясь с ходу форсировать Одер. Разведотделение Таранина, выдвинувшись вперед, проверяло городской квартал на наличие немецких воинских частей.
Казалось, все тихо. Но что это? Из подвала жилого дома донесся какой-то шорох. Николай огляделся вокруг. Товарищи по отделению были метрах в 100-150 от него. Он взял в одну руку гранату, а другой  резко распахнул подвальную дверь и заскочил в подвал. Весь подвал оказался забит немецкими солдатами.
-Хэнде хох! Сдавайтесь! Выходите по одному!
Немцы поспешно побросали оружие, а когда они с поднятыми руками вышли из подвала, то их оказалось 126 человек, в том числе 2 офицера. И спустя десятилетия, вспоминая этот эпизод, Николай Александрович довольно улыбался. За подвиг указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года разведчик Николай Александрович Таранин был награжден орденом Славы 1-й степени.
Окидывая взглядом пройденный боевой путь, Н.А.Таранин особо выделял штурм Берлина. Восьмая гвардейская армия генерала В.И.Чуйкова, в состав которой входил 140-й стрелковый полк 47-й гвардейской дивизии, дралась в самом центре города - в Тиргартене, у самых Брандербургских ворот, Рейхстага и Имперской канцелярии, где во дворе находился бункер Гитлера. Описать словами тот шквал огня, те потери , которые несли как наши, так и немецкие войска, наверное, невозможно.
-Таранин! Бункер Гитлера совсем рядом! Разведай дорогу под землей, через метрополитен!
Спустившись в подземку, разведчики увидели стоящих по пояс в воде мирных жителей Берлина (женщин, стариков, детей), укрывшихся  от боя, идущего на поверхности.
Оказалось, что фашисты, чтобы воспрепятствовать прорыву наших войск, пустили в метро воды реки Шпрее. Вода прибывала. Надо было спасать мирных людей.
Но немцы, опасаясь русских солдат, не все решились выходить на поверхность
Н.А.Таранин вспоминал:
- Многих, сколько успели, мы вывели из метрополитена. Но, увы, не всех. Часть из них все же погибли, оказавшись затопленными там, где надеялись найти себе убежище...
А потом была Победа. Вместе со своими товарищами я расписался на Рейхстаге. Что написал? Написал просто: “Таранин”.
- Как сложилась ваша дальнейшая мирная жизнь?
- Демобилизовавшись в 1946 году, я вернулся домой инвалидом 2-й группы и более тридцати лет работал заведующим рыбоприемным  пунктом на Мезенском рыбозаводе.
Однажды, когда на рыбоприемном пункте рядом со мной никого не было, случилась беда: сказались старые раны - меня парализовало. Сутки я лежал без движения, пока наконец меня не обнаружили и не оказали необходимую медицинскую помощь.
С тех пор, с 1977 года до смерти в 1999 году Н.А.Таранин был  на пенсии, жил в Северодвинске с дочерью и ее семьей.
Завершая наш разговор, Николай Александрович сказал:
У меня два сына, три дочери, внуки и правнуки - в Мезенском, Лешуконском, Плесецком районах, в Северодвинске. Живу их жизнью, заботами и желаю, чтобы их поколение не познало, что такое война.

Александр БОБРЕЦОВ